Тенгиз Аблотия: Молдова прошла экзамен Армения на выход!

Судя по всему, Молдове удалось удержаться. Многие месяцы страна шла буквально по краю пропасти, но в итоге сумела пройти этот путь, не оступившись.

Cамое неожиданное: победа проевропейских сил в Молдове оказалась куда более впечатляющей, чем ожидалось.

Президентские выборы 2024 года продемонстрировали уязвимость молдавской демократии: фактически по результатам голосования победил пророссийский кандидат, а спасло Майю Санду только голосование в диаспоре. Благодаря сотням тысяч молдаван, живущих в Европе, ей удалось вырвать победу с минимальным перевесом.

Именно в тот драматический момент стало ясно, насколько влиятельны в этой стране пророссийские силы. И именно поэтому многие ожидали аналогичной картины и на парламентских выборах. Но произошло обратное: победа правящей прозападной партии оказалась очевидной еще до подсчета голосов диаспоры. И если у Майи Санду, как у президента, имелся определенный дефицит легитимности, то у будущего парламента Республики Молдова этого дефицита уже нет.

Аналитики предрекали жестокий бой, в рамках которого каждая десятая доля процента становится решающим фактором, а заголовки в СМИ формируют атмосферу борьбы «ноздря в ноздрю». Но на практике все вышло иначе: правящая «Партия действия и солидарности» опередила оппозицию на многие проценты, оставив ее далеко позади.

Таким образом, Кремль потерпел в Молдове сокрушительное поражение, а соседние страны избежали серьезной головной боли — появления пророссийского правительства в стране, которая граничит с воюющей Украиной и имеет сложные отношения с Румынией. Трудно переоценить, какими могли бы быть последствия при ином исходе выборов.

Молдова еще раз показала: кремлевская технология смены власти, основанная на тотальной и агрессивной пропаганде, далеко не идеальна. Безусловно, это не повод к расслаблению: проблему нужно решать целенаправленно, ибо она сама по себе не рассосется. Официальный Кишинев не сидел сложа руки. Были применены решительные меры – от снятия с избирательного марафона партий, подозреваемых в связях с пророссийскими донорами, до арестов и обысков. Да, с точки зрения либеральных норм многие из этих шагов можно считать спорными. Но порой в кризисных ситуациях вопрос ставится иначе: не до жиру, быть бы живу. Россия враждебна по отношению к Молдове, и логично, что против партий, финансируемых враждебной державой, принимают превентивные меры, не дожидаясь, пока избиратели сами расставят точки над i.

Сегодня методика вмешательства России приняла окончательную форму и применяется во множестве стран. Она настолько отработана и успешна, что порой приходится обходить законные процедуры — так это выглядело в Румынии, так это проявляется сейчас в Армении, где в преддверии важнейших парламентских выборов 2026 года власти предельно жестко действуют против пророссийской оппозиции.

Методика, практикуемая Россией, чрезвычайно опасна и изощренна, поскольку как в постсоветских странах, так и в Центральной Европе она ориентирована в основном на люмпенизированные слои общества и менее образованную часть населения. Главные направления пропаганды просты и универсальны: противопоставление «традиционных ценностей», борьба с «европейскими геями», страх перед миграцией. В каждом конкретном случае в эти универсальные тезисы вплетаются национальные сюжеты — Карабах в Армении, Абхазия и Южная Осетия в Грузии, рост цен на энергоносители в Германии. Таким образом, создается гибкая идеологическая смесь, которую применяют в разных условиях.

Но если западная «мягкая сила» стремится строить институты и сплачивать общество, то цель ее российского аналога прямо противоположная – сеять ненависть и раскол, подрывать государственность и разрушать институты. Везде, где действуют пророссийские агенты влияния, наблюдается однотипная картина: яростная пропаганда, поляризация мнений и склонность к авторитаризму.

В Европе уже не скрывают обеспокоенности ситуацией в Венгрии: при Викторе Орбане эта страна с богатой историей и центральной ролью в Европе демонстрирует искажение общественного восприятия международных событий. В Венгрии все громче звучит тезис о том, что в войне между Украиной и Россией виноваты «обе стороны» или что следует восстанавливать отношения с Россией. При этом Орбан не всегда был ставленником Кремля; в ранние годы он имел иные политические связи и даже дружил с Михаилом Саакашвили. Тем не менее трансформация в сознании венгерского премьер-министра произошла. Но если подобная динамика возможна в Венгрии — государстве с высоким уровнем доходов, являющимся к тому же членом ЕС и НАТО, то что говорить о странах постсоветского пространства, в которых влияние Москвы исторически сильнее, а угрозы со стороны Кремля многократно выше?

Профинансированная Москвой гибридная зараза шагает по всему миру, распространяясь даже на ведущие страны Западной Европы – следы щупалец кремлевской стратегии видны и в Германии, и во Франции. Но у мира есть важное преимущество: люди не строят теорий заговоров, они по опыту знают, что их ждет в случае победы пророссийских проектов.

Знает это и Никол Пашинян, который не стесняется действовать против пророссийской оппозиции предельно жестко, задерживая ее лидеров. Армянский премьер-министр ясно понимает: если эти люди придут к власти, то уже никогда не уйдут. И тогда придется наблюдать, как страна год за годом теряет население, бегущее от безнадежности. Урок грузинского «пилотного проекта» 2012 года показал: изощренные приемы влияния и манипуляций могут долго маскироваться, но со временем их истинная природа все равно проявляется. И Грузия платила за это долгие годы.

Как говорят в народе, «предупрежден – значит вооружен». Пример Молдовы доказывает: если не сидеть сложа руки, а действовать, то влияние российской «мягкой силы» вполне преодолимо. Впереди парламентские выборы в Армении, по итогам которых станет ясно, сможет ли эта страна устоять перед гибридными вызовами и сохранить свое право на самостоятельный выбор пути развития.